Побочные продукты поиска философского камня

В берлинском Культурфоруме встретились алхимия и искусство



Traité de Chymie, Frankreich, um 1700, S. 10/11, Aquarell und Tinte auf Papier, Los Angeles,

Ожерелье из голубого стекла III–IV веков и полиуретановая скульптура Джеффа Кунса 2013 года «Венера из воздушного шарика для Dom Pérignon». Почему они оказались рядом на одной выставке? Ее куратор Йёрг Фелльнагель объясняет это соседство тем, что оба экспоната созданы в алхимической традиции преобразования материалов. Кунса нередко обвиняют в любви к внешнему эффекту, в поверхностности. Фелльнагель предлагает воспринимать это слово буквально, в том смысле, что Кунс одержим поверхностями. «Мы не утверждаем, что он алхимик, — говорит куратор, — но здесь та же логика: создать столь совершенную поверхность, чтобы у нее возникло другое, эзотерическое измерение».

Точно так же, как поли­уретановая скульптура Кунса, ожерелье притворяется тем, чем на самом деле не является. Его яркие ультрамариновые бусины имитируют редкий в те времена в Европе лазурит.

Rembrandt Harmensz. van Rijn: Der Alchemist (sogenannter Faust), um 1652, Radierung auf
Papier, Staatliche Museen zu Berlin, Kupferstichkabinett, © bpk / Staatliche Museen zu Berlin
Kupferstichkabinett. Foto: Jörg P. Anders

Вся выставка построена на параллелях алхимии и творчества. Современность здесь представлена, помимо скульптуры Кунса, произведениями, например, Карла Андре и Ансельма Кифера. Возможность трансформировать натуральные материалы в искусственные до сих пор притягивает художников, которые воспринимают этот процесс как неотъемлемую часть творчества, считает куратор. «Алхимия — это миф о сотворении мира. Она тесно связана с искусством, — говорит он, — ее цель — в изменении состава природного материала. Это искусство создания при помощи науки и технологий того, что недоступно иным способом». В средневековой Европе алхимия получила название ars magna (лат. «великое искусство») и перекликалась c искусством не только в названии. Идея того, что алхимия — это искусство, имитирующее природу, обсуждалась в университетах Парижа и Оксфорда такими учеными мужами, как Фома Аквинский и Роджер Бэкон. Вопреки распространенному заблуждению, целью алхимии был не только синтез золота, многие ее адепты стремились к имитации божественного акта творения как такового.

Sarah Schönfeld: Hero’s Journey (Lamp), 2014, Stahl, Glasvitrine, Urin, Licht, Privatsammlung,
© Sarah Schönfeld

Берлинская выставка охватывает 3 тыс. лет истории алхимии: Месопотамия и Древний Египет, затем средневековая Европа, где она распространилась благодаря переводам в XII веке арабских алхимических трактатов, и вплоть до современности. Всего более 200 экспонатов на 800 кв. м берлинского Культурфорума. Две трети предметов — из коллекций берлинских музеев. Для Фелльнагеля, который возглавляет отдел выставок и проектов Государственных музеев Берлина, эта выставка стала воплощением его давней мечты. В 2001 году он защитил докторскую диссертацию, посвященную алхимии и искусству, а в 2012-м опубликовал и монографию на эту тему.

Культурфорум
Алхимия. Великое искусство
До 23 июля

http://www.theartnewspaper.ru/posts/4555/

Комментариев нет:

Отправить комментарий